Анатолий Егоров
Павел Васильевич Кукольник
Скончавшийся в 1884 году в г. Вильне престарелый писатель, имя которого стоит в
заголовки этих строк, был близко знаком мне по соединявшей его дружбе с покойными родителями
моими. Заношу здесь некоторые, хорошо известные мне, данные из его жизни, в дополнение к немногим
сообщенным о нем в печати сведениям по поводу его смерти.
Павел Васильевич Кукольник родился еще в конце прошлого столетия и получил свое образование
в С.-Петербурге, куда отец его -- по происхождении словак -- переселился на жительство с семейством.
Он был родным братом весьма популярного в свое время писателя Нестора Кукольника, автора многих
исторических повестей и драматических произведений патриотического содержания. Примыкая в 1820хъ
гг. к той плеяде знаменитых русских людей, к которой принадлежал его брат и в среде которой
находились друзья последнего -- Глинка и Брюлов, П. В. Кукольник, не выделяясь особенным
творчеством своего дарования, успел, однако, приобрести себе некоторую известность в литературе
своими превосходными переводами польских писателей, в особенности же поэтов КондратовичаСырокомли
и Одынца, и этой скромною известностью своею он настолько дорожил, что сильно
негодовал, если, думая сделать ему приятное, упоминали, для полноты определения, рядом с его именем
более известное в литературе имя его брата. Подобного рода комментарии к своему имени он находил
неуместным и считал свое самостоятельное значение в литературе достаточно упроченным.
Но не в одном только этом факте выражалась своеобразность покойного писателя. По странной
причудливости своего характера он, словно, вечно находился в противоречии с самим собой, считая
лучшие свои произведения -- худшими, а худшие -- лучшими.
Ничем, бывало, нельзя было более угодить ему, как попросив его прочитать его поэму "Иуда",
изданную им отдельной книгой. Почтенный писатель приходил тогда в необычайный пафос и с жаром
декламировал свое ничем особенным не отличавшееся и крайне растянутое стихотворное произведение.
А между тем из массы написанного им, как в прозе, так и в поэзии, попадались вещи несомненного
достоинства и заслуживающей полнаго уважения. Только такой особенности его характера следует,
между прочим, приписывать и то достойное сожаления обстоятельство, что написанная им История
Великого Княжества Литовского не сделалась достоянием печати и осталась неизвестною для публики.
Будучи сначала учителем всеобщей и отечественной истории в виленской гимназии, а затем занимая
долгое время кафедру того же предмета в виленском университете до самого закрытия последнего, П. В.
Кукольник был глубоким знатоком своей специальности вообще и в частности истории края, в котором
провел большую часть своей жизни. Он в совершенстве изучил все особенности страны, знал ее вдоль и
поперег, пользовался неизданным материалом, рылся в частных, ему одному доступных, архивах и
вложил в свой капитальный труд все добытая им долголетнею ученою деятельностью сведения и
познания. Но, как уже сказано, в авторской деятельности его отражалась вся субъективность его нрава,
вследствие чего его Истории Литвы не суждено было появиться в свет, так как он никогда не хотел
признать за нею неоспоримого ее достоинства и ни под каким видом не соглашался отпечатать ее.
Вот все, что мне известно о его литературной деятельности. Что касается до частной его жизни, то о
ней следует заметить, что популярность его в Вильне, как между русскими, так и между поляками и
евреями, была громадна. Кто не знал из жителей этого города его типичной фигуры, всегда облеченной в
вицмундире министерства народного просвещения, в узкие штаны со штрипками, в стоячий высокий
галстук, с зачесанными на виски волосами и с неизменной сигарой во рту! Но не в одном лишь внешнем
виде и старофасонном костюме заключалась его популярность: она крылась гораздо глубже... Он был
истинно доброй души человек, христианин в широком значении этого слова, готовый всегда поделиться
с нуждающимся, без различая его национальности, всем, чем только позволяли ему его ограниченный
средства, и это располагало к нему всех, кто его знал.
По закрытии виленского университета, П. В. Кукольник служил долгое время цензором в Вильне, а
за несколько лет перед смертью оставил вовсе службу, жил получаемой им небольшой пенсией, не
бросал пера до конца жизни, овдовел и умер на руках одной сердобольной дамы, давнишней знакомой
его семейства, посвятившей себя присмотру немощного старца. Он умер на 90 году жизни.
Прибавлю, в заключение к этому небольшому воспоминанию моему о покойном писателе, один
сохранившейся в памяти моей небезынтересный эпизод из его жизни. То было еще в молодые годы его,
когда он вместе с братом своим, Нестором Васильевичем, проживал в Петербурге. Однажды, когда у них
по обыкновению собрался небольшой кружок близких знакомых, состоявший из лучших того времени
писателей и художников, Павел Васильевич, никогда ни о чем хладнокровно не говорившей, затеял по
Стр.1