Цвет фона:
Дмитрий Андреевич ФУРМАНОВ
ПО КАМЕННОМУ ГРУНТУ
Рассказ
За перевалом, по берегу Черного моря, идут красноармейцы. Их много, целые тысячи. А
еще больше идет с ними разного присталого народу: иногородних станичников, женщин,
стариков, ребятишек... Все это погрузилось на широкие телеги - сами беженцы, сундучки,
узелки, мешочки; кое-где выглядывает поросенок, красноголовый петух, собачонка... Пыль,
скрип, непрестанная брань, перекличка, лязг оружия, человеческий гомон. Позади, в
станицах, озверелые казаки истязают оставшихся - тех, что не успели бежать. Лазят теперь по
оставленным хатам, роются, ищут, растаскивают чужое добро... А вот в Новороссийске, так
недалеко, они уж наставили виселиц, и этот прискакавший товарищ рассказывает, как они
подводят пленного к перекладинам, заставляют его надевать на шею веревку и вешаться
самому... Бр-р-р... Не одного, не двух - сотнями ведут под перекладины этих несчастных
невольных самоубийц. Офицеры крутят усы, хохочут. Изредка плюют в лицо проходящим
пленникам - так, как бы невзначай, как бы не разбирая: камень тут или человек. Они уже
устали издеваться, ухмыляются да изредка покрикивают: "Ладно!.. Так-то сволочь!.." По
городу рыщут "вольные" люди - им нет ни от кого запрету: куда зайдут, что возьмут, с тем и
останутся. Они могут и голову снести безответно. Могут и дочурку-девочку изуродовать
хмельной компанией - это никого не тронет: офицер посмеется над удалью лихого казака...
Город утонул в пьяных парах, стонах, кровавом запахе... Носится черная смерть, грызет
бесконечные жертвы...
За перевалом идут красноармейцы - разутые, раздетые, без штыков, без патронов. Им
нечем отбиваться от своры палачей, горами и ущельями отходят они на юг, где можно
добраться до своих. Голодно. Хлеба нет. Уже давно они едят только желуди да кислицу...
Лошадиные трупы усеяли путь - коням тоже нечем питаться: бесплодны и холодны горные
скалы. То здесь, то там остается телега - ее некому везти. И у каждой телеги драма.
Ребятишкам не успеть за красноармейцами. Мать не уведет их, не унесет - она сама чуть
стоит на ногах. Остаться нельзя - наскочат, изуродуют озверелые казаки... А вон, посмотрите:
в телеге остались двое малюток - одному года четыре, другому два... Глазки вспухли,
красные, полные слез... Армия идет, уходит и мать, а малютки остались... Протянули
ручонки, кричат, еще не понимают того, что скоро умрут с голоду. Исступленная
простоволосая мать, восковая, дрожащая, уходит за скалы - все дальше, все дальше. Отойдет,
остановится, посмотрит на малюток, закроет руками лицо - и дальше... А потом снова встанет
и снова смотрит, а слезы падают на скалистый грунт... Так и ушла... Малютки остались под
откосом с простертыми ручонками, с наплаканными глазами.
За перевалом идут красноармейцы. Те, которым дальше не под силу, больные и раненые,
садятся отдохнуть и остаются - им уж никогда больше не догнать ушедших далеко вперед...
Лошадиные трупы, плачущие малютки, беспокойные курицы, телеги с добром, больные
красноармейцы - все остается по пути, погибает медленной неизбежной смертью... Справа
море, слева скалы, сзади свирепые казаки, а впереди - впереди не догнать ушедших
товарищей.
За перевалом, по каменному грунту, уходят вдаль красноармейцы...
25 марта 1921 г.
С 56. Советский военный рассказ. / Вступ. ст. Е. А. Глущенко. -М.: Правда, 1988. - 576 с.
Сборник составили военные произведения советских писателей Вс. Иванова, К. Симонова, А. Платонова и др.
ИБ 1646
Тираж 300 000 экз. Цена 2 р. 70 к.
Редактор И. А. Б а х м е т ь е в а
Стр.1