Валерий Яковлевич Брюсов. <...> Лидочка рыдает и ходит из комнаты в
комнату. <...> Виктор по
убеждению был крайний правый, во время
революции,
когда
бастовали
фармацевты, он ходил работать в аптеку. <...> Пришлось сделать вид, что я в эти объятия падаю. <...> Еще в воскресенье я видела
Виктора Валериановича живым и здоровым! <...> Произнеся еще должное число восклицаний, maman перешла к делу. <...> - Скажи мне, Nathalie, у вас должно быть хорошее состояние. <...> Я брала те деньги, которые мне давал Виктор
на дом и на мои личные расходы, и больше ни во что не вмешивалась. <...> Куда же Виктор
Валерианович мог расходовать суммы, поступавшие к нему? <...> Еще в тот же день
Поздно вечером приехал Модест. <...> Я велела никого не принимать, но он
вошел почти насильно, - или Глаша не посмела не впустить его. <...> Мне его тон
не понравился, да и я без того была замучена, и мы почти что поссорились. <...> Началось с того, что Модест заговорил со мною на "ты". <...> Потом Модест стал говорить, что теперь между нами нет более
преграды и что мы можем открыто принадлежать друг другу. <...> Мне хотелось расцеловать его
тут же, но я сохранила строгий вид и холодно дала ему поцеловать руку. <...> Но Володя пришел в такое отчаяние,
так умолял меня, так ломал руки, что я не в силах была ему отказать... <...> Мы вместе слушали с гондол майские
"серенады", мы ездили в "дом сумасшедших", навсегда освященный именами
Байрона и Шелли, мы, в темных церквах, могли вволю насыщать глаза красочными
симфониями мастеров Ренессанса! <...> Я для него - символ женщины вообще; я для него - воплощение страсти. <...> Он кротко просил у меня прощения за свое
нелепое поведение в день убийства и просил провести с ним целый день. <...> Глаша доложила мне, что меня, по важному делу, хочет видеть какой-то
Сергей Андреевич Хмылев, - "очень добиваются". <...> Опять же, иногда и в виде меры пресечения - тюрьма-с. <...> - Поверьте, сударыня, - возразил <...>
Последние_страницы_из_дневника_женщины.pdf
Валерий Яковлевич Брюсов.
Последние страницы из дневника женщины
--------------------------------------------------------------------------OCR
Pirat,
Доп. правка: В. Есаулов, январь 2005 г.
--------------------------------------------------------------------------I
15
сентября
Событие совершенно неожиданное. Мужа нашли убитым в его кабинете.
Неизвестный убийца разбил Виктору череп гимнастической гирей, обычно лежащей
на этажерке. Окровавленная гиря валяется тут же на полу. Ящики стола
взломаны. Когда к Виктору вошли, тело его еще было теплым. Убийство
совершено под утро.
В доме какая-то недвижная суетня. Лидочка рыдает и ходит из комнаты в
комнату. Няня все что-то хлопочет и никому не дает ничего делать. Прислуги
считают долгом быть безмолвными. А когда я спросила кофе, на меня посмотрели
как на клятвопреступницу. Боже мой! что за ряд мучительных дней предстоит!
Говорят: пришла полиция.
В тот же день
Кто только не терзал меня сегодня!
Чужие люди ходили по нашим комнатам, передвигали нашу мебель, писали на
моем столе, на моей бумаге...
Был следователь, допрашивал всех, и меня в том числе. Это - господин с
проседью, в очках, такой узкий, что похож на собственную тень. К каждой
фразе прибавляет "тэк-с". Мне показалось, что он в убийстве подозревает
меня.
- Сколько ваш муж хранил дома денег?
- Не знаю.
- Где был ваш муж вчера вечером перед возвращением домой?
- Не знаю.
- С кем ваш муж чаще встречался последнее время?
- Не знаю.
- Тэк-с.
Откуда я все это могла бы знать? В
дела мужа я не вмешивалась. Мы
старались жить так, чтобы друг другу не мешать.
Еще следователь спросил, подозреваю ли я кого.
Я ответила, что нет, - разве только политических врагов мужа. Виктор по
убеждению был крайний правый, во время революции,
когда бастовали
фармацевты, он ходил работать в аптеку. Тогда же нам прислали анонимное
письмо, в котором угрожали Виктора убить.
Моя догадка, кажется, разумная, но следователь непристойно покачал
головой в знак сомнения. Он мне дал подписать мои ответы и сказал, что еще
вызовет меня к себе, в свою камеру.
После следователя приехала maman.
Входя ко мне, она почла долгом вытирать глаза платком и раскрыть мне
объятия. Пришлось сделать вид, что я в эти объятия падаю.
- Ах, Nathalie, какое ужасное происшествие.
- Да, maman, ужасное.
- Страшно подумать, как мы все близки от смерти. Человек иногда не
предполагает, что живет свой последний день. Еще в воскресенье я видела
Виктора Валериановича живым и здоровым!
Произнеся еще должное число восклицаний, maman перешла к делу.
- Скажи мне, Nathalie, у вас должно быть хорошее состояние. Покойный
зарабатывал не менее двадцати тысяч в год. Кроме того, в позапрошлом году он
получил наследство от матери.
- Я ничего не знаю, maman. Я брала те деньги, которые мне давал Виктор
Стр.1