П. Е.Щеголев
Последнее свидание в 1836 году
(Новое о дуэли) {*}
Щеголев П. Е. Первенцы русской свободы / Вступит. статья и коммент. Ю. Н. Емельянова.-- М.:
Современник, 1987.-- (Б-ка "Любителям российской словесности. Из литературного наследия").
OCR Бычков М. Н.
{* Напечатано впервые в журнале "Огонек", 1928, No 24 [См.: Щеголев П. Е. Царь, жандарм и
поэт. Новое о дуэли Пушкина. Очерк]. Последний раздел статьи появляется здесь впервые.}
I
После работ, опубликованных мною в 1927 году {"Анонимный пасквиль и враги Пушкина" в
третьем издании моей книги "Дуэль и смерть Пушкина". М.--Л., 1928; см. также мою статью в
"Огоньке" (1927, No 42, 16 окт.) "Кто писал анонимные письма Пушкину?" [а также: Щеголев П. Е.
Смерть Пушкина: Очерк для "Огонька".-- Огонек, 1927, No 7 (203); он же. Убийца Пушкина: Новый
взгляд на историю дуэли.-- Веч. Москва, 1927, 13.Х, 14.Х; он же. Убийцы Пушкина.-- Минувшие дни,
1927, No 1, с. 111--130].}, можно считать установленным, что анонимный пасквиль -- роковой повод к
последней дуэли Пушкина с Дантесом -- ставил в оскорбительную связь имя жены поэта с именем
императора Николая. Текст диплома ясно говорит об этом: "Кавалеры первой степени, командоры и
рыцари светлейшего Ордена Рогоносцев, собравшись в Великий Капитул, под председательством
высокопочтенного Великого Магистра Ордена, е<го> п<ревосходительства> Д. Л. Нарышкина,
единогласно избрали г-на Александра Пушкина заместителем [коадъютером] великого магистра Ордена
Рогоносцев и историографом Ордена. Непременный секретарь: граф И. Борх" (XVI, 180--181, 394).
Нарышкин -- муж долголетней возлюбленной императора Александра, Марьи Антоновны. Утверждая
Пушкина в звании историографа ордена рогоносцев и помощника великого магистра, составитель
диплома язвительно указывал на то, что Наталья Николаевна Пушкина была в столь же близких
отношениях к Николаю Павловичу, как Марья Антоновна к Александру Павловичу. Пусть Наталья
Николаевна была только мнимой фавориткой, но Пушкин и чувствовал, и боялся, что всесильный
самодержец в один прекрасный день пожелает склонить и склонит стыдливую красоту на монаршее ложе.
В дипломе упомянуто и третье имя -- непременного секретаря ордена рогоносцев графа Борха. Жена
графа И. М. Борх отличалась легкостью своих нравов; по смыслу диплома, и у нее должны были быть
"августейшие" отношения, но твердых и определенных свидетельств в нашем распоряжении не было.
Быть может, наш вопрос и недоумения разрешает следующий отрывок из письма А. О. Смирновой к
графине Е. П. Ростопчиной. Письмо это ускользнуло от внимания и моего, и других исследователей
{[Письмо А. О. Смирновой Е. П. Ростопчиной от 23 декабря 1839 г.] -- Русский архив, 1905, No 10, с.
221.}. Письмо от декабря 1839 года; Ростопчина жила в это время в именье в Воронежской губернии, а ее
приятельница кружилась в высшем свете. Смирнова пишет о перспективах зимнего сезона 1839--1840
годов в высшем свете. "Модными светилами будут всегда наша милая Mary Пашкова, за которой
ухаживает ее верный поклонник Georges, m-me Крюденер, Бутурлина; это первый план". Все названные
здесь три женщины были предметом вожделений императора Николая. Сама же Смирнова в своих
записках вспоминает, как в предшествующий (1838--1839 гг.) сезон Николай наслаждался соперничеством
(из-за него) баронессы Крюденер, графини Бутурлиной, как всю зиму ужинал между Крюденер и Мэри
Пашковой, которой "эта роль не нравилась", по словам Смирновой {См: Щеголев П. Е. Дуэль и смерть
Пушкина, с. 440.}. Едва ли под Georges'ем в письме к Ростопчиной не зашифрован сам Николай? Итак,
Пашкова, Крюденер, Бутурлина, объекты длительных увлечений царя,-- женщины первого плана. Дальше
Смирнова сообщает: "На втором [плане] княгиня Юсупова и Долгорукая, рожденная Апраксина. Лиза
Голицына, Суворова и графиня Воронцова не выезжают из-за траура; последняя, впрочем, сможет
принимать полу-участие в удовольствиях, так как Кирилл Александрович похоронен вчера1. Маленькая
Эмма Б<орх> вернулась еще красивее, чем когда-либо, и забавляется тем, что опять позволяет этому
мерзкому Sercey компрометировать ее; ее не щадят, так как она беззащитная и к тому же кокетничает
обыкновенно слишком очевидно". Маленькая Эмма Б. -- конечно, графиня Борх, Любовь Викентьевна,
Стр.1